Одинокая кошка, ты делила со мной этот дом, А теперь ты уходишь, допив-долакав молоко, В этот мир за окном, где собаки и жить нелегко, И в проеме дверном растворяешься серым дымком. Я не то чтоб любил и не то чтоб тебе доверял – Ты мне тихо мурчала, когда тебе было тепло. Этот странный союз двух живых… Кто из нас потерял?.. Ты уходишь вперед, пусть в ночи тебе будет светло! – Тихо юркнув за дверь, ты уже не вернешься вздремнуть. Может, кошка другая займет твое место в дому… А пока я сижу и пытаюсь понять, в чём же суть – Взять и просто уйти, от тепла, в никуда, ни к кому..

Пусть завтра наступит потом. Не будем к нему торопиться. Отбросим все маски и лица И просто вздохнем и нальем. Мы знаем друг друга давно – От снов до заныканной трёшки. Все хитрости, кружки и ложки Отбросим, ведь все решено. Давай перестанем играть В семью, где все дружно и классно, Ушел зритель спать… Все напрасно. Грим стёк, и парик набекрень. А завтра опять новый день…

Я хожу по Москве, собираю тепло, я стучусь кулаком в равнодушья стекло… По вагонам метро, по картинам кино я за каплею каплю вбираю тепло. Из больших площадей, из Российских церквей, из собак и из кошек, из рек и людей льется светом тепло, льется ветром тепло, энтропийным потоком уносится прочь, остается лишь холод закрытых дверей, остается лишь боль, безразличье и ночь… Я меняю тепло, я теряю тепло, нахожу его вновь в суете суеты, ведь тепло – это день, побеждающий ночь, ведь тепло – это Я, когда рядом есть ТЫ. Жмется зяблым щенком, воет песней луны мне душа в глубине: Теплоты, Теплоты! – И гудит над Москвой, словно блюминг, Весна, когда есть…

Этот мир — из окон. И за каждым свой свет и тепло. Ты стоишь у окна и боишься впустить меня в дом. Тишина-пелена, звезды тусклы, и я за окном. Отвори же мне дверь, пока снова не стало светло! Мне уже не согреть твои руки в ладонях своих. Посмотри мне в глаза – и поймешь, что такое любовь. Я прочту тебе стих, для тебя только, сладкая, стих. Позови меня в дом, чтобы я мог прийти вновь и вновь. В серых плясках теней не увидишь мое ты лицо. Это просто игра, так играют с начала веков. И пускай говорят, что я умер, что пусто крыльцо. Ты мне верь, я прошу. Ты не…

У нее было все… Даже тот, кто тянул её нитки. И другой, что сдувал позади отпечатки следов. Открывались пути с тихим скрипом забытой калитки… Она верила в смерть и еще в неизбежность грехов… А оркестр играл, и смеялись усталые боги, Когда глупый статист подбегал к ней с букетом цветов… Она верила в жизнь, а еще в дураков и дороги… И светила луна, как прожектор, во тьме облаков…