Я нарисую мелом, я напишу углём – Я помню всё, что я сделал, И всё, что было потом. Остатки сладкой надежды уйдут на спине муравья. Я грешен во всём, что начал и не доделал я. Псы, короли, подмастерья, пламя и капли дождя – Я помню всех, кому верил, и всех, кого предал я. А после найдутся причины, а после придёт заря. Я сотворил здесь время… И отвечаю я…

Напиши на листке всё, что ты намечтаешь про Бога. Посмотри на луну сквозь стакана прозрачное дно. Всё, что есть у тебя, это пара стихов и дорога: Выбирай себе путь – или в дверь, или прямо в окно. Это небо твердит: никого, ни за что, ниоткуда, Эти рельсы бегут к миражам неизведанных стран. И тебе не прожить без надежды на мелкое чудо… В небе тает луна, и ничем не заполнить стакан…

Всё, что было, бес в котомке унёс. По карманам – только вещие сны Да скребётся, блядь, душа, словно пёс, Потерпи, шальная, хоть до весны… Сколько вёрст ещё по небу пешком, Сколько чёрточек ещё на приклад, Чтоб медальки мне на крылья тишком, Чтоб годочков моих с десять назад? Понасеяно небесной травы – Собирай да забивай от души… Полегло по разным странам братвы… Небо, тяжечку оставь, не туши…

Я любил тебя тихо, но любил тебя странно… Тридцать пять без подписки и почти без охраны. Я любил твоё небо, запах жжёного хлеба, Ком землицы от близких, лучик солнца от неба. __________________________________________________ Я тебя не терял, но на теле твой флаг не остынет. И опять, уходя-возвращаясь, не в силах уйти – Только Иерушалайм, шук*, общага и ветер пустыни. Только синие звезды и холод в душе и груди… *шук — рынок, обычно находится в центре города

А небо твоё будет долго махать тебе вслед И звать твою душу звенящим полётом стрижей. Но ты усмехнёшься, отбросишь тоску, как послед, — И к солнцу рванётся пространство земных этажей. А выбор простой – просто верного выбора нет. Стандартные крылья даны, чтобы ползать в пыли. Сверкнёт Зазеркалье алмазными гранями вслед, И щёлкнет пружина последней ловушки земли…