А его окружала толпа, А о нём расползалась молва, А к нему обращались с мольбой, А он шёл просто к папе домой… От него ждали новых чудес И шептались, что вновь он воскрес, А потом распинали толпой, А он просто шёл к папе домой… Сколько надо по водам ходить? Сколько надо врагов заводить? Сколько раз быть распятым толпой? Чтобы к папе вернуться домой…

Сквозь зуд болот комариных, Под звоны небесных сфер Идёт в сюртуке старинном Обычный еврей Агасфер. Идёт сквозь века галута* Сквозь ужас концлагерей С истёртым до дыр талмудом И верной кипой** своей. * галут — изгнание (ивр.) ** кипа — круглая шапочка (ивр.)

И опять на окне нарисованный кисточкой снег, Как монгольская степь со следами прошедшей орды… Просыпаюсь живым на ладони ушедшей Страны, Где Апостол Андрей, как песчинка с Его рукава…

Уступая врожденной привычке Всё валить на хромую судьбу, Люди тянут короткие спички И уходят, смирившись, во тьму. Лишь тогда небеса не в ответе За вопрос: «Или так, или так?» – Если холост патрон в пистолете, Если встал орлорешкой пятак. Объяснив злой судьбою причины, С громкой песней (ведь так веселей) Учат женщины, учат мужчины Топографию минных полей. Вот ложится креста перекрестье На покорную спину Творца – И сиять в небесах будут вместе Бог и Сын, вновь обретший Отца.

Секунды до взрыва глотает метро по привычке. Не плачь, принц Амбера, дождётся тебя Авалон. Скажите, Мессир, сколько стоят короткие спички, Когда загоняешь в обойму последний патрон?